В Приуральном моё сердце
2021-08-09 17:35:23
В горах моё сердце… Доныне я там.
По следу оленя бегу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах моё сердце, а сам я внизу!
Роберт Бёрнс, пер. С.Я.Маршака
По следу оленя бегу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах моё сердце, а сам я внизу!
Роберт Бёрнс, пер. С.Я.Маршака
Вот сама я живу в Москве, а сердце моё осталось в Приуральном – часть моего сердца, часть моей души. Там у меня была первая любовь, она и сейчас со мной, никуда не делась.
В Приуральном был непосильный труд, голод, холод и малярия. Но была молодость, а она непобедима, и ей море по колено. Но главное, в Приуральном я оказалась в Природе. А до войны я даже не знала, что она существует. В Приуральном была Степь, и небо над степью. Я уже подробно рассказывала, какую роль в моей жизни сыграла степь. Государыня Степь, она меня воспитала, переформировала. Если бы не степь, я была бы сейчас другим человеком. Степь густо населена разнообразными животными, от волков до полевых мышей, а ещё дрофы и стрепеты, которые теперь занесены в Касную книгу, а тогда они у меня выпархивали из-под трактора. А до войны животных в моей жизни вообще не было, вернее, были животные в зоопарке в клетках. Но когда ты видишь животное вне его среды обитания, то ничего про него не понимаешь. А в колхозе я общалась с животными, вступала с ними в трудовые отношения, я имею в виду лошадей и волов. Всё, связанное с природой, красиво. В каком-то американском фильме, название фильма я не помню, помню только, в этом фильме главную роль играл Джонни Депп, один из персонажей, индеец, говорит, твердит, как мантру: «Пусть впереди меня будет красота, пусть надо мной будет красота, пусть вокруг меня будет красота…». Вот именно это было в Приуральном, я жила внутри красоты.
В Приуральном я научилась бить чечётку, и всю последующую жизнь развлекала этим себя и Игоря Тареева.
В Приуральном я оказалась с людьми в таких отношениях, в каких не была ни до, ни после. В сложных отношениях, в вынужденных отношениях. Нас вселили в дом Снетковых, не спрашивая их согласия, вселили, можно сказать, насильно. Они приняли это с покорным спокойствием, или со спокойной покорностью, как это вообще свойственно русскому крестьянину. При этом хозяйки дома, сёстры Прасковья Ореховна и Агриппина Ореховна, вели себя очень достойно. Они никогда не показывали нам, что мы здесь лишние, нежеланные. Я, собственно, этот пост хочу посвятить им. Сейчас, когда я вспоминаю свою жизнь и пытаюсь с ней разобраться, я часто думаю об Ореховнах, да вообще о приуральских жителях. Мы, как говорится, «понаехали», совсем чужие, непонятные, и сильно их стеснили. Они жили в маленьком селе, затерянном в бескрайней степи, в сущности, изолированно от всего мира. Об их существовании никто не знал, кроме районного начальства. Если бы посёлок исчез, этого никто, кроме того же районного начальства, не заметил бы. Они привыкли к такой жизни и не стремились её изменить. А тут вдруг всё сразу сильно изменилось. И я не знаю, какие эмоции это у них вызывало. Только отрицательные? Газет и журналов там никто не читал. Значит, окружающий мир их не интересовал?
Но вернёмся к сёстрам Ореховнам. В их доме была ножная швейная машинка, единственная в селе. Это была огромная ценность. Как-то мама стала шить мне платье. Я писала, что мы привезли в эвакуацию много тканей. Мама скроила платье, сметала и собиралась сшить его на руках. Агриппина Ореховна сказала: «Вы примерьте платье, а когда всё наладите, я вам его на машинке прострочу». Маму к машинке она подпускать не собиралась. Но потом, когда она увидела, что мама владеет машинкой вполне профессионально, разрешила ей строчить самой. Как-то в наш клуб приехала кинопередвижка. За три с лишним года, что мы прожили в Приуральном, кинопередвижка приехала один раз. Привезли фильм «Воздушный извозчик», с Жаровым и Целиковской. Его, конечно, посмотрели все жители Приурального и потом целый месяц только о нём и говорили. Прасковье Ореховне очень понравился жакетик на Целиковской. Она сказала маме: «Давайте Линочке такой сошьём, у вас там есть коричневая шерсть, она подойдёт». И сшили. Все односельчане поняли, что на мне жакет, как у Целиковской. И жакет, и я в этом жакете пользовались большим успехом. У меня есть такое свойство, я неумышленно, неосознанно перенимаю пластику человека, который мне понравился. Посмотрю фильм с Чарли Чаплиным и потом три-четыре дня двигаюсь, как Чарли Чаплин. Понимаю, что девушке так двигаться некрасиво, но ничего не могу с собой поделать. В школе меня прозвали «Чарли». И здесь я стала двигаться, как Целиковская. Это сразу как бы отдалило меня от односельчан. Я стала для них человеком из другого мира. Меня стали спрашивать: «Ты скоро уедешь? Уедешь и забудешь про нас?».
В ноябре 1944 года я уехала из Приурального в Киев по вызову Киевского политехнического института, а вскоре и мама с Феликсом переехали на станцию Казахстан, где мама стала преподавать в школе. И вот мне интересно, Ореховны только обрадовались нашему отъезду или, может быть, немножко пожалели, может быть, им стало скучно без нас. Мне интересно, вспоминали ли они нас и как вспоминали.
Что было с Ореховнами после того, как мы расстались, я не знаю. И вот этого я не могу ни понять, ни простить нашей семье. Это, может быть, можно объяснить только особым состоянием, в котором находились люди во время войны. Мы им ни одного письма не написали. Правда, непонятно было, что писать, не было стабильности. На станции Казахстан мама с Феликсом прожили недолго. Я из Киева послала им вызов, и они переехали в Киев. Несколько месяцев мы прожили в Киеве, а потом мы все уехали в Станислав. В Станиславе мы вроде бы осели, и у нас появилась возможность написать письмо и указать обратный адрес. Этот стабильный обратный адрес появился только в 1946 году. А впервые мы наелись досыта только в 1947 году, когда отменили продуктовые карточки. И вот в 1947 году, через три года, как мы уехали из Приурального, мы могли не только написать письмо, но и послать посылку, и немного денег послать. В Приуральном жили натуральным хозяйством, деньги редко держали в руках. Но мы ничего этого не сделали, почему? Всё спешка и суета сует. Сейчас я стою на пороге перехода в вечную жизнь и готовлюсь к этому переходу, разбираюсь со своей земной жизнью. В этой жизни есть много такого, что я вспоминаю со стыдом. И главный стыд – это то, как мы бросили Прасковью Ореховну и Агриппину Ореховну, ничего для них не сделали.
Дорогие Агриппина Ореховна и Прасковья Ореховна. Вы теперь в раю, я не сомневаюсь, что вы там и смотрите на меня оттуда. Я думаю, вы видите, что я вас помню и люблю и горько раскаиваюсь в том, что никогда ничего для вас не сделала. Никак не проявила свою любовь и благодарность.
Для тех, кто хочет поддержать блог, вот реквизиты моего счёта в Сбербанке
ПАО СБЕРБАНК
БИК 044525225
КОРРСЧЁТ 30101810400000000225
НОМЕР СЧЁТА 42306810138310113934
ТАРЕЕВА ЭНГЕЛИНА БОРИСОВНА
А вот два других способа:
paypal.me/tareeva1925
money.yandex.ru/to/410017240429035
Подробнее https://tareeva.livejournal.com/302035.html?m...