Колонка об кардинальных сдвигах в системе вкусов за последние годы. Написана еще зимой. Были сомнения, не кажется ли сейчас неуместной, почти оскорбительной, любая несвязанная с сегодняшней повесткой тема. Готов пойти на этот риск. Схлопнулась в точку индустрия, да и вся прежняя жизнь, но необходимость пересобрать себя никуда не делась. И здесь очень пригодится любой способ вглядываться и анализировать себя. Особенно, связанный с выбором эстетики
В 1929 году Герберт Гувер победил на президентских выборах в США с программой всеобщего благополучия: «По курице в каждой кастрюле, по автомобилю в каждом гараже». Через 90 лет, посреди новой Депрессии, с похожей программой выступил человек, ранее известный как Канье Уэст. Его лозунг кажется скромнее, «Yeezy должны быть у каждого». В этом заявлении речь не шла о благополучии - свою обувь певец и предприниматель считает проводником в мир мечты. Но выборы в 2021 он все равно проиграл. Зато выиграл (увел у своего протеже) 10-летний контракт с GAP, и теперь собирается осчастливить недорогим гардеробом все население. На подходе коллабы марки с Dapper Dan и Гвасалией, оба также с размытым дизайнерским присутствием. Их тоже удобно рассматривать как символ перемен: от сомнительных дизайнов не на всякий вкус до кумиров модников.
Широкая публика впервые услышала о том, что кроссовки могут открыть путь в будущее, «как росток проламывает асфальт», в 2015 году, во время грандиозного запуска коллаборации Yeezy и Adidas. Посыл был обращен к неимущим подросткам, которым был показан пример успешного творчества в современном мире: не надо бояться, надо создавать, у вас есть право, ваша история важна. Хороший терапевтический прием, ко времени – отсутствие внятных координат рождают такую растерянность и беспомощность, которую в европейской истории не видели с Темных веков. Фокус с кроссовками успешно развивал опыт Золушки и Элли из Канзаса; если в ком есть доброта и непростая биография, лишения непременно окупятся. Обувь здесь только в помощь, будь она из хрусталя или красной кожи. Либо из смеси нефтепродуктов с переработанными водорослями. В последнем случае окупаемость добра особенно впечатляет, по состоянию на 2020 компания Уэста оценивалась в 3,5 млрд долларов.
Творческий метод тоже был предложен очень передовой. Источники вдохновения для одежды автор и не думал никогда скрывать, это известный список от очевидных заимствований из Рафа Симонса до менее очевидного поклонения Маржеле. Что до обуви, не сложно рассмотреть в ней угги или старые силуэты Nike. Хит коллаборации двух последних лет, Yeezy Foam Runner, кажется удачливым бастардом кроксов и более ранних разработок Adidas в области 3-D печати. Обращает на себя внимание другое. От дизайнеров больше не ждут оригинальности – их работа чаще в формированииЗа последние годы вопрос об аутентичности и оригинальности стал даже каким-то неуместным. Ежемесячные дропы никак не меняют дизайн, только оттенки и их сочетания, и лишь совестливый (и взрослый) Дрис Ван Нотен объявляет бесконечные «источники вдохновения» узаконенной формой воровства. Тогда как для большинства это вечнозеленые пастбища мечты.
актуальной повестки и курировании своих публичных появлений или обращений к аудитории. Это не хорошо и не плохо, это просто есть, без оценки; позиция, которая также очень в духе времен метамодерна. Если автор берет на себя труд сформулировать хоть какой-то набор ценностей и есть аудитория, готовая эти ценности разделить, то в новой логике событий его работа выполнена вполне успешно. Здесь миссия Уэста удалась на все сто. За пять-семь лет он со своим окружением не просто добавили моду к рэпу, спорту и скейту в списке карьерных возможностей для непривилегированных. Они еще и доказали, что это некая форма совриска, поэтому из уравнения можно исключить профессиональное образование и вопросы вкуса, это все очень из 20 века.
Такие изменения произошли буквально на глазах. Удобно считать точкой отсчета знаменитую фотографию Томми Тона 2008 года. На ней Уэст, Вирджил Абло, Херон Престон и группа колоритных товарищей стоят после показа Comme des Garcons на парижской Неделе. Они приехали туда впервые и пробирались повсюду без приглашений. Снимок вызвал волну насмешливых комментариев, включая пародию в «Южном парке», очень смешным всем показался миссионерский пафос персонажей. «Голос поколения»? Нет, не слыхали. Броско наряжаться и позировать перед шоу тогда считалось нелепым, мода все еще казалась уделом профессионалов и башней из слоновой кости. Через дюжину лет даже упоминать об этом цвете и материале считается неприличным, рэперы сидят во всех первых рядах, а стритстайл стал важнейшим коммерческим направлением.
Понятно теперь, кому стоило смеяться? Из шести изображенных трое сделали головокружительную карьеру в моде. Канье Уэст теперь отказывается вести переговоры о коллаборации, если не попадает в результате в Совет директоров этой компании. Абло, ныне покойный, основал самую горячую марку прошлого десятилетия, Off-White, будто с целью доказать, что можно налепить надпись в кавычках или пару графических символов на что угодно и называть это модой. Престон, помимо прочего, помог концертному (и какому угодно) мерчу продаваться куда активнее любых дизайнерских коллекций. Все они втроем немало сделали для изменения сезонной организации продаж в моде. А также немало вложились в рождение огромного рынка рисейла и окончательно уравняли высокое и низовое, заставив люксовые бренды подражать уличным.
При этом здесь ни разу не было повода упомянуть, что все перечисленные выше дизайны если не самые уродливые за всю историю наблюдений, то вполне могут побороться за место в первой десятке. Потому что о вкусах теперь не спорят, официально. Это не просто неприлично, ссылка на единые стандарты и эталоны стала синонимом токсичной агрессии и патриархального угнетения. Спору нет, это должно очень вдохновлять тех, кто традиционно был исключен из круга законодателей вкусов. Ники Минаж сидит теперь на показах теперь на соседнем стуле с Анной Винтур, а Карди Би выпускает успешные коллекции. И это безошибочно предметы, отобранные бывшей стриптизершей из реалити-шоу. Просто теперь это часть ее уникальной биографии и личности, ее путь к успеху, на который благосклонно смотрит аудитория, которой вовсе не хочется непременно разделять вкусы белого среднего класса. У них есть свои собственные.
Передел сфер влияния в знакомой революционной схеме «у вас было, у нас не было, отдавайте» без сомнений способствовал созданию более этичного сообщества в моде. Хотя бы самим фактом критического обсуждения. Привилегии теперь размазаны по большему количеству бутербродов, а публика покупает не одежду, а настоящий информационный баллон из добросовестных практик и благих намерений, наступает своеобразный потребительский гуманизм. При этом ответственность за перепроизводство волшебным образом снимается с компаний и переходит на потребителей, им надо стараться покупать меньше и с разбором. Акценты в мотивации покупок окончательно сместились с дизайна вещей на дизайн личности, которую теперь нет нужды оформлять на манер брендового товара былых времен, идеально для всех.
Вместе с преследованием идеала исчезают и другие антагонисты из бинарной эпохи: «красиво/некрасиво», «оригинальное/заимствованное». «частное/коммерческое», «мужское/женское». Любая граница размыта, четкие определения невозможны. В духе метамодерна между полюсами каждый найдет теперь и временный третий угол, по своим обстоятельствам, даже когда речь заходит о психическом здоровье. Вкусы заменяются взглядами, что очень упрощает творческий поиск. Вещи и утверждения означают то, чем кажутся – связи есть, подтексты отсутствуют. Взять для примера эти две обложки журнала Paper. Зимой 2014 мы видим бывшую жену Канье Уэста, Ким Кардашьян. В то время ей уже не было нужды оправдываться за то, что она известна лишь своей известностью: они с мужем только что попали на обложку «Вог» как пара, «определяющая нынешний культурный ландшафт», по определению А. Винтур. Зато ее образ еще требовал кавычек, этот гротеск подавался под ироничным соусом.
На свежей обложке журнала мы видим певицу Арку. Как сейчас принято, ее социальный капитал создавался историей лишений. Если вспомнить принцессу Диану и Меган Маркл, так даже во дворцах сейчас поступают. Арка с Канье Уэстом те еще Золушки. Он – из профессорской семьи, она – из банкирской. Но есть более современный поворот, связанный с идентичностью. Она небинарная звезда, с выбором правильных местоимений затрудняются даже справочники. Здесь ирония и кавычки кажутся совсем неуместными, гротеск картинки кажется точным отражением нынешней ситуации. В которой люди вдохновляют и зарабатывают тем, что являются собой, лошадиный зад из папье-маше – это просто лошадиный зад, а вычурная обувь и манеры больше не требуют оправданий. Это просто один из вариантов многочисленных норм, в выборе которых вам больше никто не поможет. Разве что вдохновит
Подробнее https://abolenkin.livejournal.com/112523.html?...