Обрывки снов из карельской сумеречной зоны (фоторассказ в шести главах).
Путь. Движение
Когда выезжаешь из мегаполиса, в котором прожил всю жизнь в неизвестном направлении, то появляется просто путь, но отсутствует цель. Сознание рисует образы мистического среднерусского Средневековья. В густых лесах обитает неведомая хтонь, сумасшедший дед мастерит из бревен детей и выставляет их вдоль дороги — это одна из местных легенд. На деле же мы получили русскую эклектику, соединяющую в себе голубятню и лубочный киберпанк. Что может твориться в голове у человека, украшающего нишу своего частного дома, похожего на диснеевский замок, белым алебастровым бюстом Ленина? LED-панели на кирпичных советских универмагах сообщают о скидках и призывают что-то купить, а рядом детский синтепоновый пуховик застрял в кустах крыжовника — это уже действительность, с которой мы столкнулись.
Поселок имени Морозова. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Поселок Синявино. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Постиндустриальный ветер перемен со стороны города, где пьют «кофе с собой» и едят «шаверму здесь», ослабевает, оставляя только high tech и low life. Электроовец нет, но есть обычные.
Путь ведет дальше на север, и даже от примитивных коммерческих технологий не остается следа. Вместо них на местность смотрят остовы древних колхозов и водонапорные башни —
триумф человека над гравитацией и уровнем моря. Ржавчина разъедает металл сельскохозяйственных монструозных агрегатов, с виду похожих на боевые машины древней войны. На их корпусах отслаивается краска, покрывая пересеченную местность. Как допотопные роботы из «Острова ржавого генерала», они гармонируют с рыжими пятнами ленивых коров.
Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Деревня Дусьево. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
На горизонте дымит что-то промышленно тяжелое. Широкая река приносит гул с противоположного берега, а мы проезжаем вдоль кладбища. Надгробные плиты с выцветшими фотографиями умерших людей направлены в сторону давно закрытого продуктового магазина «День и ночь». Из-за мусорного бака появляется абиссинский кот, но мужчина в окне ларька с шашлыками просит его не кормить.
Кладбище в городе Волхове. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Абиссинский кот. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Кладбища, деревенские коты, грохочущий басом наплавной мост — все это уже позади. На берегу реки дети набирают лед в пятилитровые бутылки, а рядом дед сидит на корме моторной лодки «Митя» и чешет бороду. Впереди громадина маяка. У его подножия коровы, а неподалеку мужики играют в карты. Просят возвращаться назад. Они не принадлежат пути, они просто здесь, но хочется остаться жить вместе с ними. На побережье якорь. Еще один. Их много, но лодка всего одна — недалеко от гидрологического моста. Ее хорошо видно с деревянной лавки. Главное — сесть так, чтобы не вымазаться в помете чаек.
Проехали огромный металлический мост. После него что-то изменилось внутри. Путь превратился в цель. Мы поняли, что несвободны. Доставка еды и отпуск в Турции сделали жизнь легче, но просто спрятали за собой свободу. Она за бесконечными пользовательскими соглашениями, интерфейсами, повседневной одеждой и потребительскими кредитами. Мы забыли, что свобода есть. У нас просто слишком много забот. Но когда путь освободил поле зрения от белого шума, то поиск свободы стал целью. Она часть пути. Но где ее искать?
Объявление на закрытом магазине в городе Волхове. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
По пути в Карелию. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Обрывки новостей пробиваются через помехи бортового радио. Над темным лесом красные огни. Это стратегические бомбардировщики летят в Афганистан. Нет, это просто сотовые вышки — железные деревья, несущие сервисы туда, где бани топят по-черному. В сумеречную зону между северным побережьем Ладожского озера и Петрозаводском. Деревня Кинерма. Она принадлежит пути, и в ней есть цель.
Деревня Кинерма, Карелия, фотография начала XX века
Цель. Поиск
Кажется, что лучшее всегда где-то впереди. За тем поворотом или по следующей ссылке. Или в стране, куда еще не сделана виза. Поиск рождает путь. Цель пути — свобода. Просто она имеет разные имена. Чтобы их увидеть, нужно попасть на фронтир между мирами, где имена свободы проявляют себя. Там боги предлагают разные таблетки — синие или красные. Правильной таблетки нет, есть только ощущения от нее. Наш Бог остался где-то за огромным металлическим мостом, поэтому нужно найти нового.
Сумеречная зона находится за вышками древних сосен — через них не проходит 4G-сигнал. Когда-то здесь был ледник, а сейчас восемь домов и церковь, в которой мироточит икона. Корейский автобус высаживает туристов и потомков у церкви. Пока взрослые отдают души своему Богу, который на небе, их дети бегают по старинным надгробным плитам и стараются тихо смеяться. Люди расступаются, чтобы пропустить лесовозы — они от другого бога, который из машины. Знакомое чувство, ведь это Бог, которого мы оставили 12 часов назад.
Жители и гости Кинермы. Фото: Алексей Душутин / «Новая»
Подробнее https://novayagazeta.livejournal.com/15582339.ht...