Этой весной настала моя очередь придумать маршрут и возглавить майский поход. Предыдущий раз эта честь выпала мне три с половиной года назад - тогда я повел турклуб вдоль Бологое-Полоцкой железной дороги. Очерк о том походе в свое время как-то застрял и был заброшен. А этот я надеюсь дописать всеми силами, а то что-то давно у меня не было завершенных очерков о пешках (кстати, о первомайском сплаве-2025 писать действительно нечего: мы прошли 10 км, нас побило градом, и сплав по Угре превратился в стояние).
Традиции нашего турклуба рекомендуют наличие забавных или необычных топонимов. В разные годы наши следы остались на лужистых дорогах Суккозера, Градобити, Нармушади, Свинчуса, Ерахтура… Не первый год ведутся амбициозные беседы о посещении сёл Большая Пысса (респ. Коми) и, не побоюсь этого слова, Мошонки (Калужская обл.). Я же скромно решил на такие высоты не замахиваться и нарисовал маршрут по Чувашии. Начальным пунктом стал посёлок Киря (на потеху нашему замечательному другу Кириллу Игоревичу), а нитка прошла через деревни Чувашские Алгаши, Русские Алгаши и Большие Алгаши (тут уж сами думайте, смеяться или нет). Так же имя Киря носит река, брод через которую должен был стать ключевой точкой нашего путешествия.
Вход
Промозглый вечер начинал обретать смутные очертания по дороге до МЦД, чтобы настойчиво светить закатом сквозь окна подольской “Иволги” и окончательно сформироваться на Казанском вокзале. В сумерках на перроне у двухэтажного поезда “Чувашия” - светские рукопожатия и лаконичные объятия. Затем - поднятие рюкзаков на второй этаж с грохотом и озабоченными переговорами с проводницей. В 20:32 поезд тронулся, и можно было вздохнуть спокойно: поход начался. Осталось только разузнать, сел ли на поезд Андрюха (у него был билет в отдельное купе). Как оказалось - не сел. Он опоздал и взял билет на следующий - в СВ вагон. В дороге он докладывал нам, как его потчуют треской с рисом, предлагая вино на выбор.
Отмечаете ли вы место и день года, когда услышали первого соловья? Я - иногда. В 2025 мы застали первого соловья на станции Вековка. Чебоксарский поезд стоит на ней полчаса. Это та самая станция, где пассажиров-перекурщиков атакуют продавцы продукции Гуся-Хрустального. Выйдя на свежий воздух, я увидел их (многочисленных стеклянных изваяний на подносах в ночи) и услышал заливистые трели. Поначалу я подумал, что кто-то демонстрирует возможности стеклянной свистульки. Поделился мнением с сёстрами - нет, это был настоящий соловей, спрятавшийся в кустах вблизи железнодорожного полотна…
Проход №1
В город Канаш прибыли в половине шестого утра. Здесь предстояла пересадка полуторачасовая пересадка. “Бандитский город”, как обозвали Канаш купейные соседи Ковальчуков, встретил нас хмуро и холодно. Кирилл Игоревич с первых минут взял на себя роль приносить мне дурные известия, и сообщил, что экспедиция сокращается до девяти человек: по болезни, подхваченной где-то по пути, с маршрута сходят двое.
До Кири из Канаша ходит дизель. У меня есть страсть к малозагруженным железнодорожным веткам, где над безжизненными болотами раз-два в день проползает старенький пассажирский уродец: фонарь слабо светит в хвойные окраины насыпи, в единственном вагоне - две деревенские старухи… Но на этот раз я был слегка разочарован: народа в вагоне было довольно много, на ветке интенсивное грузовое движение, и в вагоне было даже шумновато. Местные жители мне сразу начали нравиться: они нас не донимали. Конечно, смеряли любопытными взглядами, но очень короткими, в рамках этикета.
Проход №2
Прибыв в Кирю и подождав, пока курильщики сбегают за сигаретами, мы вышли на маршрут. И тут уже на окраине поселка, на входе в глубокий лес, к нам прибилась местная собака. В ошейнике. Мы отнеслись к этому не слишком серьезно, мол, пробежит с нами пару километров - и вернется домой. Разумеется, ничем ее не кормили и, ласково, трепля по макушке, настойчиво говорили слово “домой!”.
Я восхитился - и это самое мягкое слово - тем, как эта собака взаимодействовала с лесом. Совсем юная девчонка, возраста не более полутора лет, ориентировалась в окрестностях как опытный охотник. Она шла по тропе мягкой, чуть ли не кошачьей походкой. Стоило утке взлететь, кунице - перейти тропу, мыши - прошмыгнуть в кустах, она молниеносно устремлялась за добычей в лес. И тут - хрустят кусты, чавкают под ее легкими лапами болотные топи, и вскоре все стихает. А затем из непроходимой для человека чащи доносился интеллигентный, но гордый лай. Не какое-нибудь там остервенелое гавканье, а мягкий такой лай. Когда мы встали на короткий привал у одного из болот она поразила нас умением аккуратно перемещаться по затопленным бревнам. Она легко определяла, на какие наступать можно, на какие - нельзя и, изящно перемещая вес, за несколько секунд пробралась в центр водоема.. Отношение этой собаки с человеком тоже заслуживает внимания. Ты сразу понимаешь, что это - друг, настоящий и верный, искренне любящий тебя и ничего не просящий в ответ. Мне кажется, именно такими были собаки в рассказах Сетона-Томпсона и Джеймса Шульца.
Когда мы отошли от посёлка на 10 километров, в наши легкомысленные головы начали закрадываться подозрения, что обратно собака уже не пойдет. Зазвучали робкие голоса - Фёдора и Кирилла Игоревича - а что мы, собственно, с этой собакой будем делать теперь. Я же, как прирожденный руководитель, предложил отложить решение этого вопроса на потом: судя по всему, собака знает, куда идет и знает, что делает.
Встали на обед; открыли две банки с тушенкой и поставили на горелку воду. И снова неожиданность: вместо того, чтобы среагировать на распространившийся на всю поляну аромат съедобной говядины, собака незаметно исчезла. Полчаса мы пили душистый калмыцкий чай и скромно закусывали говядиной. Подумали было, что собака пошла домой, как тут она появилась, хитро и довольно улыбаясь. Шерсть на груди и передних лапах отливала чем-то алым.
— Это кровь? Она в лесу где-то порезалась?
— Нет, она, кажется, кого-то только что сожрала…
Собака блаженно растянулась на траве и принялась слизывать красные брызги.
Проход №3
При составлении нитки маршрута я сильно дал маху с километражом первого дня - аж 26 км. Подвела оптимистичная привычка закладывать хорошую дорогу. Но почти сразу после выхода из Кири тропа уходит в болотистый глухой лес, который продолжается километров на 15 вплоть до населенного пункта с удивительным названием Новая Жизнь. Между этими поселками - едва уловимая тропа, нога человека по которой ступала лет десять назад. То тут, то там - поваленные бревна. Андрюха, из-за проблем со спиной волочивший свою поклажу не в рюкзаке, а на тележке, вынужден был постоянно переваливать ее через эти деревья…
В поселке Новая Жизнь нас встретили двое: средних лет мужик и очень улыбчивая молодая девушка (видимо, дочь), которая бесследно исчезла через минуту после знакомства..
— Кто бригадир? - майский прозрачный воздух был надвое разрезан звонким, но очень пьяным голосом местного мужика
— Я… - отвечаю робко, настороженно, пытаясь боковым зрением ловить взгляды товарищей.
— Руку надо пожать, - мужик нетерпеливо потряс мою кисть. - Откуда идете? Махорку будете? Пойдем провожу до асфальта! Тебя как зовут? А я Сергей Юрьич. Сам лесник тоже. Собака? Это не местная лайка. Нам такая собака нах не нужна… Тебя как зовут? Даня, хорошо, а я Сергей… Сейчас до асфальта дойдем и вы дальше пойдете, а я домой поверну… Тебя как зовут? Даня, хорошо, а я Сергей…У нас тут чудесные места. Только вас, дураков, отсюда иногда вывозить приходится… Туристы. Кстати, видел всяких мотоциклистов, квадроциклистов, но чтоб пешком - впервые! Тебя как зовут? Даня, хорошо, а я Сергей…
Проход №4
План первого дня мы выполнить не смогли: не дошли километров эдак семь. Остановились километрах в четырех от деревни Красноглухово, в небольшой рощице среди поваленных стволов и молодого березняка. Собака принимала деятельное участие в разбивке лагеря, помогала носить дрова для костра, с любопытством засовывала нос внутрь палаток (и, при первой же просьбе больше так не делать - все понимала и уходила заниматься своими собачьими делами). Эти дела она вела с большим уважением к нашей экспедиции. Например, было замечено, что гадить по большим делам она убегала на другую сторону грунтовой дороги - туда, где нюх двуногих уж точно не достанет.
Меня нельзя назвать большим собакофилом: я вообще не любитель шумных животных (то есть гавканье всегда было одним из самых неприятных для меня звуков), но эту собачку я полюбил очень искренне и сильно. Кто ты, человек, воспитавший столь чудесное животное? Откуда у этого существа такая любовь и такое доверие к каждому двуногому прямоходящему? Что происходит в твоей головушке, когда мы гладим тебя, разговариваем с тобой и греемся вместе у костра?
Поскольку собака пробыла с нами уже целый день, было решено поделиться с ней тушенкой. С этого момента стало ясно, что ее судьба - наша ответственность. Если она пройдет с нами до Шумерли - надо искать ветеринарную станцию и сдавать ее туда. В ином случае,
— Завтра в Красноглухово надо найти кого-нибудь трезвого и спросить, что тут принято делать с такими собаками, - сказал я.
— Но ведь завтра праздник, где ты там трезвого найдешь? - скептически возразил Федор.
Вскоре легли спать. Чуть разгораясь от дуновений ветерка, дотлевал костер. Собака охраняла лагерь, то задремав у углей, то ринувшись в кусты, то валяясь в привлекательной грязи. Промеж облаков на это смотрели остывающие звезды.
Проход № 5.
Следующим утром судьба собаки счастливо разрешилась в Красноглухово. Местный житель, починявший на солнышке трактор болгаркой, оказался контактным и приветливым. После недолгого обмена интересной информацией, он вызвался приютить собаку на время у себя. А на следующий день он собирался отвезти ее на своей Ниве обратно в Кирю и разузнать, кому она принадлежит.
Церемония прощания была трогательной. Когда мы покидали Красноглухово, во мне столкнулось ощущение упавшего камня с души (пристроили это жизнерадостное доброе существо в хорошие руки) и навалившейся ностальгической горечи разлуки, какая бывала в конце летних каникул у бабушки. Я и сейчас, когда пишу эти строки спустя несколько дней, чувствую поднимающийся в горле комок.
Живи радостно, сыто и долго, пусть тебя окружают добрые и ласковые двуногие, пусть запахи чувашских лесов каждый день несут что-то новое. Может быть, ты расскажешь друзьям и подругам из окрестных сёл о прекрасных двух днях, проведенных с девятью незнакомцами по пути из Кири в Красноглухово. Я постараюсь приходить к тебе во снах.
Проход № 6.
Дальнейшая дорога лежала через покинутое селение Краснокаменное (на викимапии есть свидетельство, что 8 лет назад там в одиночестве жил дед по имени Ян, занимавшийся пчеловодством), затем вновь углублялась в глухую чащу. Сразу стало ясно, что нога человека здесь не ступала несколько лет. В едва уловимых колеях росла высокая трава. Завалы встречались каждые несколько метров. Снова тяжела была участь Андрюхи с его тележкой. Перебираться через поваленные бревна - врагу не пожелаешь.
Ближе к броду лес стал благороднее и оброс соснами. Андрюха, почувствовав твердую чистую почву, тут же вышел из арьергарда в авангард. До реки добежали без привалов и остановок. Тем не менее, когда наш путь преградила речушка, уже вечерело.
Брод оказался несложным - чуть выше колена. Вдохновленные, мы заодно решили устроить у брода ритуальное вечернее купание в лучах заходящего солнца. Впервые на моей памяти купание нашего турклуба было двуполым: прохладные майские воды Кири опробовали и Настя с Дуней.
Проход №7
На другом берегу Кири очередной покинутый поселок Краснобор, где осталось всего одно строение - баня. Бывшая центральная улица выглядит как обычная проселочная дорога на безжизненном пустыре, хотя со спутниковых карт по обе ее стороны различимы прямоугольники стоявших когда-то домов и слегка чернеющие пашни.
У бани мы неожиданно встретили несколько человеческих фигур. Рядом озабоченно фырчал трактор. Мужики, грузившие в него какой-то металлолом, удивились еще сильнее нашего, обступили нас и засыпали вопросами: откуда, куда идем, где собираемся ночевать, что занесло нас в эти глухие места.
— Ночуйте в бане, а то куда вы сейчас пойдете, там домов уже не будет! Мы сейчас уедем, а вы располагайтесь!
Ночевка в бане - вещь, конечно, привлекательная для разнообразия похода и обогащения воспоминаний, но мы вежливо отказались. И так выбивались из графика. Попрощавшись с мужиками, осилили еще один ходовой час, после чего побросали рюкзаки и, сделав несколько шагов в лес, разбили лагерь.
В тот вечер по палаткам разошлись только к полуночи. Я разливал настойки - гранатовую, яблочную и лаймовую. Говорили о русском искусстве - от Сергея Прокофьева до Александра Чудакова. А вокруг не было ни души. Лишь без трех дней полная луна взошла над лесной дорогой, такой же нехоженной годами, как и та, другая, по ту сторону Кири.
Проход №8.
До поселка Чувашские Алгаши оставалось километров 10. Дошли без особых промедлений и приключений с хорошей скоростью. Запомнился привал с чаепитием на полянке возле соловьиной рощи. Под трели и стрекот я сварил-таки свой любимый калмыцкий чай - удивительный напиток, если грамотно рассчитать дозировку. Он утоляет жажду, согревает в сырость, прохлаждает в жару, тонизирует организм. А мы добавили в него еще и мяты, которую собрали возле колодца еще в Красноглухово.
В Чувашских Алгашах был запланирован большой привал с заходом в магазин. Погода начала портиться, мы забились в покосившуюся автобусную остановку, и, после короткого совещания… Решили, что на этом поход можно сворачивать, не доходя оставшихся километров до Шумерли. Впечатлений было уже довольно много, красот и глуши мы впитали уже достаточно, поэтому решили не переутомляться.
В ожидании автобуса до Шумерли мы заприметили субъекта, движущегося сквозь дождь по поселку. Чуть заметно пошатываясь, он пересек мост через реку Алгашку, поздоровался за руку с парой прохожих односельчан, затем приблизился к нам и заговорил, представившись Сергеем.
Недолгий сбивчивый разговор, как это часто бывает, характеризующийся перепрыгиваниями с темы на тему, закончился тем, что он пригласил нас к себе домой. До автобуса оставалось минут 20, и мы успели осмотреть баню, кухню, жилье, выпить с ним из граненого стакана и тепло попрощаться. На улице встретили его супругу, которая, продираясь сквозь разбредшихся по улице овец, выкрикивала в его адрес чувашские ругательства…
Особо примечательно, что наша процессия шла ей навстречу с банками в руках - это Серега снабдил нас в дорогу семейными запасами солёных огурцов и солений…
Выход
Прибыв на ПАЗике в Шумерлю под проливным дождем, мы провели в городе около суток. Ходили на речку Суру, смотрели на тихую жизнь города, сытно обедали в культовом у шумерлян (ладно, шумерлинцев) заведении «Шашлычок». Утром 12 мая вернулись в Москву — слегка помятые, но очень довольные.
Подробнее https://shpalych.livejournal.com/71343.html?m...