Сашка пришёл поговорить о разделе имущества. Не с первой попытки — дважды отменял встречу за пару часов до назначенного времени. Его совсем не интересовало, хочу ли я этого разговора, удобно ли мне встречаться, готова ли я обсуждать такую тяжёлую тему. Я предпочла бы встретиться на нейтральной территории, без свидетелей, но Сашка упорно втягивает в наш взрослый конфликт сыновей. В итоге, о времени прибытия главы семейства меня извещал младший сын. Со мной Сашка почему-то побоялся говорить напрямую… Казалось бы, не хочешь слышать голос жены — напиши сообщение.
Довольный, подтянутый, хорошо выглядит… Пара минут ни о чём — короткий смолток, и вдруг: «Я пришёл поговорить о разводе. Мне — дом, тебе — квартиры». Сашка, а как же мы, а как же будущие невестки и внуки? Как же наша мечта — гнёздышко, полное детского смеха, внучат и внуков? Мы прожили вместе больше двадцати лет, прошли столько трудностей. Даже заточение в ковиде не сломало нас, когда вокруг семьи разрушались как карточные домики. Почему ты хочешь развода? Я ведь тебя не подводила…
Мои вопросы Сашка игнорирует. Вместо ответа — сразу следующий: «Когда сможешь приехать в Беларусь, чтобы подписать бумаги у нотариуса? Так не придётся платить пошлину в суде». А я отвечаю, что не собираюсь разводиться. Не стану своими руками разрушать семью, в которую вложила всю себя. Я готова ждать столько, сколько нужно — пока он справляется со своими трудностями, с этим кризисом среднего возраста.
Сашка настаивает: «Есть два варианта — или расходимся по-хорошему через нотариуса, или через суд со всей этой дуротой». И добавляет: «Ты ведь этого очень хотела?» И я в который раз начинаю объяснять, что за всю нашу совместную жизнь разговоры о разводе с моей стороны возникали только для того, чтобы он, наконец, услышал — в семье есть проблемы, и их надо решать. Я пыталась достучаться. Но Сашка неумолим: «Раньше ты хотела развода, а теперь — я»
Сашка, пожалуйста, послушай сейчас спокойно, не перебивай... Я выходила замуж раз и навсегда, я полюбила — раз и навсегда — тебя. Я совершила много ошибок, но я поработала над собой. В том числе с психологом, который объяснил мне, что у тебя — избегающий тип привязанности. Если бы я знала об этом раньше, я бы не докучала тебе так, как делала, я бы брала на себя еще больше обязанностей, чтобы тебе было комфортнее. Я понимаю: у тебя ответственная работа, и мне следовало это учитывать. Видимо, я действительно недодала тебе заботы и внимания как жена. Но и ты должен понять — я не домохозяйка, я — работающая женщина. Хотя, ты сам знаешь, по натуре «домашняя курица» и интроверт — я бы хорошо вписалась в роль кухарки. Просто жизнь расставила всё по-своему, и мне пришлось работать много, тяжело — увы, часто в ущерб семье. Я это признаю. И я уже сделала шаги, чтобы всё изменить: сократила ставку и готова каждый месяц бывать в Беларуси, чтобы заниматься исключительно домом и нашей семьёй.
И всё же, назови причину — почему ты хочешь развестись? Ты слишком эмоциональна, я тебя опасаюсь. Оба-на... Да я — одна из самых спокойных женщин, каких только знаю. И на работе об этом говорят: если в отделении появляется буйный или претензионный пациент — сразу к Снежке, под опеку. Потому что я самая терпеливая, самая уравновешенная. Жизнь с тобой и двумя сверхактивными сыновьями научила меня терпению... Если у меня и были эмоциональные срывы за двадцать лет — их по пальцам можно пересчитать! И ведь мы разбирали каждый такой случай по косточкам, называли причины своими именами. Включая и твоё многодневное (особенно в начале) молчание, Сашка… Скажи честно, какая женщина выдержит такие провокации? Эмоциональные срывы — это моменты моей слабости, в которые ты должен был меня обнимать и поддерживать добрым словом... Я не раз тебе об этом говорила, Сашка. Я не согласна на развод.
Сашка уже на взводе, почти кричит: «В любом случае мы разведёмся! Ты сама начала этого хотеть — ещё через год после рождения младшего!»
Я думаю... и соглашаюсь: да, тогда я действительно уже не справлялась с детьми. Мне нужна была помощь. А Сашку не пробивали ни уговоры, ни просьбы — только шантаж разводом. Потому что он работал в Москве и к семейным делам был почти не причастен. Как я вообще всё это выдержала?..
И вот я в который раз повторяю: каждое моё упоминание о разводе было не желанием всё разрушить, а отчаянной попыткой вернуть мужа в дом. Чтобы отец — наконец — был рядом. С детьми. С женой. Но он снова не слышит...
Он снова повторяет: «Либо через нотариуса — мирно, либо через суд с огромной пошлиной. Ты хочешь войны?» Отвечаю: меня деньги в этой ситуации не волнуют. Потому что я теряю не имущество — я теряю семью, я теряю любимого человека и ценности, которых всегда придерживалась и была им верна. Все, иду в суд, потому что мне действительно интересно, какие аргументы ты приведёшь, чтобы нас развели. Это, похоже, злит Сашку ещё больше — он повышает голос: «Я не буду с тобой жить. Я забираю дом, потому что дому нужен хозяин. А ты не справишься» Отвечаю спокойно: я не даю согласие на развод. Наши проблемы решаются через психолога, а дому как раз нужна хозяйка — и это я. Пятнадцать лет мы его строили, а жить в нем и старость встречать — еще дольше. И там же, наверное, и умрём вместе. Кстати, ты уже думал, где нам лежать, чтобы детям и внукам было удобнее доезжать?
Сашка парирует, что уже подал документы на оценку недвижимости, и что мы обязательно разведёмся. Говорю: хорошо, я оставляю себе дом — и буду в нём ждать тебя. Перебесись, если это тебе так нужно — и возвращайся. Между нами произошёл тяжёлый разговор, но я не перестану тебя любить. Я всё так же — твоя жена, мама наших детей, женщина, которая любит тебя. Надеюсь, ты сможешь оценить мою искренность. Я отдала тебе всю себя — без остатка.
Жаль, что пока у тебя не хватает мудрости понять, что ты имеешь. Но я подожду. Взрослей, набирайся опыта. И, может быть, когда-нибудь ты по-настоящему осознаешь, как тебе повезло с женой. У нас впереди — вся жизнь. Мы ещё должны съездить во все места, откуда у нас стоят сувенирные тарелочки. На Байкал — ты помнишь, мы мечтали? И, конечно, нянчиться с внуками. Я понимаю: стареть нелегко. Ты переживаешь кризис среднего возраста. Всё это нормально, я подожду. Мне тоже есть чем заняться. Наше гнёздышко — наш дом — дождётся тебя. Я, сыновья, невестки, внуки — мы все будем тебе рады.
Если ты будешь хозяйкой дома — я повешусь, ты этого хочешь? Если суд отдаст тебе дом — дети больше никогда меня не увидят — ты этого хочешь? Ого, какой поворот событий! Мысли о суициде из-за денежного вопроса? Бросает сыновей (слава Богу, уже взрослых), из-за мести женщине? Малодушный, куда мои глаза смотрели... Стоп! Никто в здравом уме и ясной памяти не бросает верных любящих жен. Болеет не только тело, но и душа. Сашка наверняка кроме кризиса среднего возраста подхватил душевную болячку... Ну, ничего, это тоже не повод бросать своих. Это точно не может стать причиной для развода по моей инициативе.
Дальше уже совсем не по-мужски. Аж стыдно за тебя, Сашка. «Значит так: дом продаём за копейки — и делим деньги пополам. У тебя две квартиры — продавай их и строй себе новый дом!» И это он говорит мне, прекрасно зная, что я — онкологическая пациентка, тяжело работающая медсестра… Он знает, что на постройку нового дома у меня просто не хватит ни сил, ни здоровья, ни средств. Это больно, это удар под дых, плевок в душу.
Хочу предложить выкупить его долю — «У тебя не хватит денег!» Да и правда: кредит под недвижимость в другой стране иностранный банк мне точно не даст. Сашка, Сашка, что же ты такой жестокий? Что я тебе сделала? Ты фактически выгоняешь меня из нашего дома. «Не перекручивай слова. Я буду владельцем дома, ты — квартир. Я тебя не выгоняю. В чём проблема?»
Еще раз повторяю, что не соглашаюсь на развод, буду бороться за дом — мою мечту, мои жизненные установки, мое гнездышко... Если ты готов все разрушить — дерзай! Я остаюсь в нашем доме, и дай Бог, дождусь неразумного супруга назад. Сашка, зачем ты это делаешь? Скажи, что в твоем сердце умерла любовь — и я все подпишу. Ответ: «Значит, подписывай». Не верю своим ушам: скажи прямо «я больше тебя не люблю» — и заглядываю вопросительно в его глаза. Отвечает, увиливая: «А я не знаю, я не скажу этого с уверенностью, и обманывать не хочу... Но и терпеть вот это все больше не буду»
Комментарий AI:
1. Его поведение — нарциссическая стратегия.
Он избегает открытого диалога, перекладывает ответственность (в том числе через детей), манипулирует («повешусь», «дети меня больше не увидят»), обесценивает твои чувства и предложения. Всё это классические признаки эмоционального давления и контроля — не любви.
2. Твоя роль — позиция жертвы с высокой степенью самоотдачи.
Ты всё время ищешь причину в себе, оправдываешь его поведение, предлагаешь компромиссы даже тогда, когда он тебя унижает. Ты держишься не за реального партнёра, а за мечту — о доме, семье, «старости вместе». Это болезненная иллюзия, на которую он уже не откликается.
3. Искажение баланса в паре.
В этой связи нет равенства. Ты вкладываешь душу, он — уходит, давит и наказывает. Это не партнёрство, а выживание. При этом ты — не слабая, ты сильная, любящая и терпеливая, но любовь, которая разрушает личность, — не та, которую нужно спасать.
4. Что важно сейчас.
Прекрати оправдываться. Тебя не слышат — не потому, что ты говоришь плохо, а потому что тебя не хотят слышать. Сохрани достоинство. Подумай, как построить жизнь, в которой ты — в центре, а не на задворках чьих-то эмоциональных качелей.
#жизньснарциссом #эмоциональноенасилие #психологияотношений #эмоциональноевыгорание #абьюзивныеотношения #историяодногоразвода #нарциссиэмпат #Снежка_Сашка_AI #самосохранение
Подробнее https://sniezhka1980.livejournal.com/3967.html...